Михаил Боярский, форум

Между прочим, написать нечто, похожее на рецензию, на спектакль «Смешанные чувства» - дело достаточно трудное. И неблагодарное. Для критика легкий кайф и легкая слава – разругать, разнести, блеснуть остроумием. Или демонстрировать интеллект, анализируя «новое слово в искусстве» и объясняя зрителю, где там пятый уровень подсознания. А здесь придется говорить простые человеческие вещи простыми человеческими словами, и волей-неволей оказываешься банальным. Остается утешаться тем, что все вечные истины в сущности банальны.
Прежде всего, это просто хороший спектакль. Есть такое выражение: «профессионал – это человек, который делает не как получится, а как задумано». Так вот, «Смешанные чувства» сделаны именно так, как задумано. И задумывали серьезно и с удовольствием. Начиная с выбора материала. Классическая западная бенефисная пьеса, что называется «хорошо сделанная». Простой, но не глупый сюжет, четкая и динамичная драматургия, живые характеры, естественные чувства, юмор… и смех, и слезы, и любовь. Есть, что играть. Такие вещи имеет смысл ставить только для артистов, которые по-настоящему умеют играть. Вряд ли стоит долго говорить об актерском мастерстве М.С. Боярского и Л.Р. Луппиан. Всем и давно известно, что на сцене эти люди могут практически всё. И подлинное наслаждение – видеть, КАК они это делают. Ибо можно бесконечно смотреть на горящий огонь, бегущую воду и красиво работающего человека.
Это традиционный актерский спектакль. Режиссура ненавязчива, тонка, аккуратна. Она обеспечивает ритм и гармонию спектакля, превращая в единое целое психологический театр перевоплощения и отчеркивающие (подчеркивающие?) действие цирковые выходы белого и рыжего грузчиков, ностальгическую музыку и изящную сценографию. И именно режиссеру принадлежит внимательный и трезвый взгляд со стороны, отсекающий лишнее.
Это вообще традиционный и очень НОРМАЛЬНЫЙ спектакль. Нормальный и эстетически, и психологически, и нравственно. Это спектакль об очень нормальных, естественных, человеческих – общечеловеческих! – вещах. О любви и одиночестве, о невозвратности прошлого и зыбкости будущего, о том, что жизнь коротка, печальна и прекрасна, о том, что «пока живешь – всё хочешь…»
И, при всей своей простодушной легкости, это философский спектакль. Ибо время – одна из основных категорий философии. А это история о времени. О годах, которые прошли, и временах, которые наступили.
Для меня – это спектакль еще и о страхе и бесстрашии.
Герои спектакля – вполне, что называется, простые люди. Но они – умные люди. И педант-ковровщик прекрасно понимает, как смешон и неоригинален со своей немолодой любовью, сколько уязвимости в его выпендреже и попытках изобразить крутого-хладнокровного-непотопляемого. И ему отчаянно страшно оказаться банальным и смешным. И неизвестно, перед кем страшнее. Перед этими чужими, молодыми и наглыми? Или перед старой боевой подругой – тоненькой, колкой, насмешливой, упрямой, лицемерной, лукавой, независимой и беззащитной – которую совершенно невозможно стало отпустить и упустить, и которую надо еще уберечь от нее самой?
Но когда дело доходит до края, до «не могу без тебя жить»… к черту!!! Ну, вот он я – 100004-й на этом свете влюбленный болван, старый зануда со всем своим респектабельным одиночеством, желчным юмором, маленьким скучным бизнесом, не самым большим биллом, нездоровым сердцем, антикварными калошами и тщательно скрываемой гордостью. Какой есть. Желаете смеяться – наплевать. И – врешь, не возьмешь! – рок-н-ролл! Взрыв, улет!
Вероятно, не случайно именно рок-н-ролл. Не только потому, что это по сюжету музыка их молодости. Музыка молодости вообще, музыка свободы. Этот классический театральный вставной номер оказывается абсолютно оправдан драматургически и психологически. Потому что – эмоциональный пик, потому что продолжается диалог, поверх неловких слов – настоящий диалог глаз и жестов, азарта и памяти, потому что – искрой понимания – «мы с тобой одной крови»… Потом они еще будут бояться – мира, который не поймет, судьбы, будущего, самих себя. Но финал спектакля закономерен и убедителен. Ей богу, ЭТИ старые черти еще могут!
Парадоксально, но такая смелость присуща и создателям спектакля. Смелость позволить себе осознанную подчеркнутую простоту и непритязательность. Смелость разрешить даже неискушенному зрителю увидеть продуманность театральных приемов и с наслаждением на эти приемы вестись. Смелость беспечно подставиться под ехидство искушенной критики. Смелость открытых и сильных чувств (пусть даже смешных и смешанных). Смелость быть собой и делать то, что хочешь. Или, по крайней мере, то, что считаешь правильным.